— Нравится? Приятно, когда с тобой такое делают? Или не очень, а? — с демонической улыбкой запустила пальцы в его волосы, сгребла их в кулак, продолжая заглядывать в глаза. — Что-то мне подсказывает, что тебе не нравится… Так что же ты не сопротивляешься? Ведь нет ничего невозможного.

Он продолжал молча смотреть в ее глаза с отсутствующим видом, она развела руками:

— Странное ощущение, да? Твое тело, твои мысли… было твое — стало чужое. Вот так вот просто, раз — и все. И ты ничего не можешь сделать… — она с напускной иронией призадумалась, — или можешь? Ты же у нас все можешь, ты Стивен, мать твою, Всемогущий, — Она запрокинула голову и истерично хохотнула в небо, опять в упор посмотрела на парня: — Что ж ты не сопротивляешься? Попробуй, вдруг получится?

На его лице не дрогнул ни один мускул, только взгляд стал еще более растерянным, с оттенком страха.

— Не получается? — понимающе закивала Стеф. — Ну ничего, ты еще пробуй. Ведь нет ничего невозможного, да? Или ты не хочешь сопротивляться? — Она наклонилась еще ближе, провела ногтями по его щеке, по подбородку, взяла за шею. Цинично приподняла бровь: — Похоже, тебе это нравится… ты же не сопротивляешься, значит — нравится. Продолжим? — Сильнее сжала его горло и прошипела: — Раздевайся. Давай, расстегивай рубашку, вот так.

Он задышал чаще, руки медленно поднялись к воротнику и стали расстегивать пуговицы, Стеф следила за его пальцами с самодовольной улыбкой, а когда он расстегнул пояс, опять посмотрела в его глаза и похлопала по щеке:

— Достаточно. Ложись, — парень замер, в глазах была бездна непонимания, почему он делает то, что делает, грудь поднималась и опускалась так часто, как будто он боролся с истерикой. Стеф чуть надавила на его плечо и повторила: — Лежать, мой дорогой. Давай, тебе же это нравится.

Он осторожно сел на плитку дорожки, потом лег, глядя в небо и продолжая часто дышать. Стефани сделала пару шагов вразвалочку вдоль его распростертого тела, развернулась и наклонилась, заглядывая в лицо с поддельным удивлением:

— И это нравится… надо же, — Переступила его пояс и уселась сверху, сжав коленями его талию, поманила пальцем: — Иди сюда. — Он чуть приподнялся и оперся на локти, она криво улыбнулась: — Классно, да? Я вижу, тебе нравится. Или нет? — помолчала, глядя в его растерянные и испуганные глаза, крикнула: — Говори.

— Нет, — перехваченным голосом ответил парень, — не нравится.

— Так что же ты не сопротивляешься? — Она вся дрожала от бурлящих внутри эмоций, схватила его за воротник и встряхнула: — Давай. Не хочешь? Тогда продолжаем банкет, всем же все нравится. Поцелуй меня. — Она наклонилась ближе, почти касаясь его, продолжая в упор смотреть в его глаза. — Целуй, мать твою.

Его тело под ней мелко дрожало уже целиком, дыхание срывалось на хрипы, веки подрагивали, как будто он пытался закрыть глаза и не мог. Стефани мягко взяла его за горло, почти нежно, криво улыбнулась:

— О, первые признаки сопротивления… Интересно, а если я их случайно не замечу, это будет считаться преступлением? Ведь до этого тебе все нравилось. Давай не будем останавливаться на таких мелочах, просто поцелуй меня и забудем об этом, — она впилась взглядом в его глаза, сминая сопротивление и прессуя волю, увидела, как до предела расширились его зрачки, занимая всю радужку, и приказала: — Целуй.

Стивен прерывисто глубоко вдохнул и запрокинул голову, закрывая глаза. Из носа хлынула кровь, потекла по губам и шее, по руке Стеф, которой она продолжала держать его за горло. Девушка отдернула руку, с тревогой всмотрелась в его бледное лицо. Стив медленно приоткрыл глаза и вытер губы, посмотрел на кровь на ладони, поморщился. Осторожно лег на землю и тихо хохотнул в небо, скосил глаза на Стеф.

Она достала из заднего кармана платок, вытерла руку, скомкала и бросила на его грудь, с горьким сарказмом фыркнув:

— А говорил, что не железный. — Встала, подошла к бортику и стала копаться в сумке, достала влажные салфетки, опять начала вытирать руку. Стивен осторожно поднялся, сел на фонтан, самодовольно посмотрел на нее поверх прижатого к носу платка:

— Нет ничего невозможного.

Она поморщилась и бросила салфетку в сумку:

— За время, которое тебе на это понадобилось, тебя можно было отыметь во всех положениях.

— Ну, — иронично улыбнулся он, — раз ты этого не сделала, значит, ты правда меня любишь.

— Я тебя ненавижу, Эванс, — прочувствованно прошептала она, взяла сумку и забросила на плечо, — я бы полжизни отдала, лишь бы во второй половине не было тебя. Так что если тебе дорога твоя жизнь и здоровье, держись от меня подальше, а то — клянусь — могу не сдержаться и пожелать тебе сдохнуть.

Она сорвалась с места и почти побежала по аллее, внутри клокотала злость, руки дрожали, глаза были сухие, как пески пустыни.

"Держись от меня подальше, Эванс. Отныне и навсегда."

Добежав до комнаты, она увидела внутри свет и остановилась — Мари. Она ведь заметит ее состояние, начнет расспрашивать и потом обязательно расскажет Стивену. Нельзя к ней идти.

Стеф развернулась и пошла в ванную, тщательно вымыла руки, закрылась в туалетной кабинке, пытаясь успокоиться и придать себе уверенный вид. Не получалось.

"Интересно, как он?"

Она закрыла глаза, пытаясь уверить себя, что делает это чисто из любопытства и желания позлорадствовать. Перед глазами появилась темная тропинка к трейлеру, окровавленная рука потянулась к ручке двери, схватилась за нее и замерла. Он остановился, тяжело дыша и опираясь на дрожащую руку, потом открыл дверь и осторожно поднялся по ступенькам, захлопнул, оперся о нее спиной и сел на пол. Посмотрел на руки, сжимающие ее платок, на них тут же закапала кровь, он чертыхнулся и прижал платок к лицу.

Поднялся и пошел в ванную, в зеркале над раковиной отразилось его бледное растерянное лицо, залитое кровью, рубашка в бордовых пятнах. Стив открыл воду и вымыл руки, склонился над раковиной, умываясь и заляпывая красным зеркало и стены. Кровь не останавливалась, он намочил платок и прижал к носу, вышел, снял рубашку, забросил под кровать. Стал копаться одной рукой на полках кухонного шкафа, уронил банку с чаем, достал аптечку. Не смог открыть одной рукой, отложил платок и стал копаться двумя, по столу сразу же застучали красные капли. Он быстро достал несколько баночек, выбрал три разных таблетки, Стеф узнала только аспирин. Закинулся и запил водой прямо из чайника, опять взял платок, лег на кровать и замер, уставившись в потолок.

Стефани открыла глаза в кабинке, обхватила сумку, раскачиваясь вперед-назад и борясь с диким желанием вылечить этого гада.

"Мне же не сложно. Он и так уже получил, он все понял. Хватит с него."

Она опять зажмурилась, увидела потолок его трейлера и решилась.

"Будь здоров, мой… кто?

Какая разница… Да и не мой уже, даже не друг — неизвестно кто, непонятно почему я вообще желаю тебе здоровья, а не мучительной смерти.

Если бы ты меня любил, ты бы простил мне что угодно.

А я ничего тебе не буду прощать, просто исправлю то, в чем сама виновата. Будь здоров, талантливый парень по имени Стивен."

Картинка дрогнула, Стив чуть приподнялся на локтях и посмотрел в сторону двери, тихо спросил:

— Кто там?

Не дождался ответа и лег обратно. Осторожно перевернулся на бок, отнял от лица платок, посмотрел на него, пощупал нос. Тихо пробормотал:

— Офигеть…

Осторожно встал, опять пошел в ванную, умылся, кое-как прополоскал платок, бросил на край раковины. Вытер руки и достал из заднего кармана телефон, выбрал в списке контактов "Дилайла" и нажал вызов, с нехорошей ухмылкой глядя в зеркало. Гудки прервались почти сразу:

— Алло?

— Привет, — он сказал это таким соблазнительным голосом, как будто не здоровался, а говорил особый пароль, известный только им двоим, едва услышав который, следовало раздеваться и прыгать под одеяло с известной целью. Дэл эротично рассмеялась, кокетливо протянула: